Рассказ Харуки Мураками

Оригинал: https://www.newyorker.com/magazine/2024/07/08/kaho-fiction-haruki-murakami

Перевод с японского выполнил Филип Гэбриэл

Я встречался с самыми разными женщинами, — сказал мужчина, — но такой уродливой, как ты, я еще не видел.

Эти слова прозвучали уже после десерта, когда они ждали кофе. Прошло несколько секунд, прежде чем смысл его слов дошел до нее. Три, может, четыре. Эта фраза вырвалась будто из ниоткуда, и Кахо сразу не смогла понять ее смысл. Мужчина произнес эти грубые и настораживающие слова, не переставая улыбаться. Улыбка была мягкой, почти дружелюбной. В его голосе не было ни намека на шутку. Он говорил это абсолютно серьезно.

Как Кахо могла отреагировать на это? По крайней мере первое, что пришло ей в голову – взять салфетку с колен, бросить ее на стол, взять сумочку, которая лежала на соседнем стуле, и молча покинуть ресторан. Вероятно, это был бы самый правильный выход из ситуации. Но по какой-то причине она не смогла этого сделать. Одна из причин, как она поняла, анализируя ситуацию чуть позже, — она была искренне ошеломлена; вторая причина — любопытство. Она была зла, конечно же. Как она могла не быть зла? Но больше всего ей хотелось понять, что же хотел сказать этот человек. Неужели она действительно так некрасива? И было ли что-то еще за этим замечанием?

— Ладно, наверное, самая уродливая – это все же преувелечение,— добавил мужчина после паузы. — Но ты определенно самая заурядная женщина, которую я когда-либо встречал.

Кахо сжала губы и молча смотрела на мужчину, не отрывая от него взгляда.

Зачем он это сказал? Обычно на свиданиях вслепую (а это вроде как оно и было) если тебе не нравится человек, ты не связываешься с ним или с ней после встречи. Все просто. Зачем же оскорблять, причем тут же в моменте?

Мужчина был, вероятно, на десяток лет старше Кахо, красивый, опрятно одет. Он не совсем был в её вкусе, хотя и выглядел человеком из хорошей семьи. У него было фотогеничное лицо — так, пожалуй, будет точнее его описать. Был бы на пару сантиметров повыше — и мог бы стать актёром. Ресторан, который он выбрал, был уютным и стильным, блюда — вкусными и изысканными. Он не был болтлив, но умело поддерживал разговор, не возникало неловких пауз. (Странно, но, оглядываясь назад, она не могла вспомнить, о чём они говорили). Во время ужина Кахо почувствовала, что начинает к нему тянуться. И вдруг, ни с того ни с сего, это. Что вообще происходит?

— Возможно, это покажется странным, — сказал он спокойным голосом, когда им принесли два эспрессо. Казалось, он читал её мысли. Он бросил кусочек сахара в свой кофе и тихо помешал. — Почему я досидел до самого конца с кем-то, кого считаю некрасивым — или, может быть, стоит сказать, чье лицо мне не нравится? После первого бокала вина я мог бы просто закончить нашу встречу. Это же пустая трата времени, не так ли, убить полтора часа на полноценный ужин, чтобы только в самом конце вечера сказать что-то подобное?

Кахо молчала, не отрывая взгляда от лица мужчины напротив. Её руки крепко сжимали салфетку на коленях.

— Думаю, это потому, что я не смог подавить своё любопытство, — сказал мужчина. — Возможно, мне хотелось понять, о чём думает столь невзрачная женщина вроде тебя, как её внешность влияет на её жизнь.

Удовлетворил свое любопытство? — подумала Кахо. Конечно, она не произнесла этого вслух.

— Удовлетворило ли это моё любопытство? — спросил мужчина, сделав глоток кофе. Сомнений не было: он реально читал её мысли. Как муравьед, выедающий все живое в  муравейнике своим длинным тонким языком.

Мужчина едва заметно покачал головой и поставил чашку на блюдце. Затем ответил на свой собственный вопрос:

— Нет, не удовлетворило.

Он поднял руку, подозвал официанта и расплатился. Повернувшись к Кахо, он слегка поклонился и направился прямо к выходу из ресторана. Он даже не оглянулся.